«Отец Алексий уже в зрелом возрасте пришел к служению Богу, но пришел с очень глубоким опытом служения людям. Невозможно угодить Богу, если ты не любишь людей. Невозможно верить, если ты не можешь прощать. Невозможно любить, если ты не можешь терпеть, если ты не можешь надеяться. Отец Алексий умел и верить, и надеяться, и любить, и прощать».
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Дорогая матушка, дорогие детки отца Алексия, всечестные отцы, дорогие братья и сестры, собравшиеся сегодня здесь, под своды нашего Покровского собора, чтобы совершить таинство нашего последнего целования над любимым каждым из нас отцом Алексием.
Полагаю, что у каждого из нас, прежде всего, сейчас в уме и в сердце рождаются самые яркие, самые светлые образы отца Алексия – человека глубокой веры, человека одного слова, человека, который умел дружить, слышать, поддержать, человека, который никогда не проходил мимо, и если слышал свое имя, то спешил, чтобы помочь.
Отец Алексий уже в зрелом возрасте пришел к служению Богу, но пришел с очень глубоким опытом служения людям. Невозможно угодить Богу, если ты не любишь людей. Невозможно верить, если ты не можешь прощать. Невозможно любить, если ты не можешь терпеть, если ты не можешь надеяться. Отец Алексий умел и верить, и надеяться, и любить, и прощать.
Но самым для меня драгоценным навсегда останется – как он умел показать пример. Он не умел требовать. Он не умел, что называется, заставлять что-то сделать другого человека. Но он показывал, как это нужно сделать. И тот, кто доверял этому образу, следовал. А кто этого не делал, тот просто отходил в сторону.
Он никогда никого не забывал и никого не вычеркивал из своей жизни. За свое священническое долгое служение здесь, в нашем любимом городе, в Минеральных Водах, отец Алексий оставил о себе очень яркую и живую память – простого священника и труженика, который никогда не стремился ни к каким званиям, должностям. Просто он стремился к одному – быть нужным.
При жизни дорогого приснопамятного отца Илии он был нужен ему и верно и искренне помогал старцу, в том числе и в строительстве этого великолепного собора и в приходской жизни. Сам возглавляя Никольскую общину нашего города, всегда был рядом с дорогим отцом Илией и помогал ему в его служении. Он это служение совершал тихо и достойно.
И еще, знаете, я не могу не сказать еще об одной его удивительной черте характера и качества сердца. Он был человеком очень честным. Честь начинается не с каких-то благородных поступков, а честь начинается с того, что ты дал слово и его исполнил. Он честно относился к себе самому, в первую очередь. Он честно относился к людям, которые его окружали.
Мне посчастливилось, как, пожалуй, наверное, многим из вас, не только знать лично отца Алексия, но и его замечательную семью. Я знаю, как он любил свою семью. Мне посчастливилось накануне всех этих очень быстрых стремительных событий быть дома у отца Алексия, общаться с ним и с матушкой, с сыном. Я помню тот вечер, который надолго останется в моей памяти, и наше легкое общение, с одной стороны, и тревожное. Мы очень переживали о том, что болезнь так стремительно постигла отца Алексия.
Но мне казалось, уже в тот момент, когда я прощался с ним, был в этом совершенно уверен – переживали только мы. Он совсем не переживал. Он просил только об одном: «Господи, дай мне тихой кончины в окружении моих родных и близких». Как христианин, как верующий человек, он исповедовался, соборовался, причащался каждый день. Уже когда сам не мог служить литургию, к нему приезжал священник со Святыми Дарами, и он с трепетом и любовью принимал Святые Таинства. Он принимал Того, Кого просил принять в Свои объятия.
У меня нет никакого сомнения, что образ отца Алексия, его жизнь, оставят в каждом из нас такое глубокое пространство, которое нельзя будет ничем заполнить, кроме как любовью и верой в бесконечный промысел Божий. По-человечески каждому из нас и мне лично очень больно прощаться. По-человечески это невозможно сказать: «прощай, дорогой брат, теперь увидимся в вечности». По-человечески кажется, что наступило какое-то время, когда оно остановилось. Больно. Горько. По-человечески не хочется говорить: «прощай». Но это наше человеческое, смертное.
А вот как христианин, и я помню тот вечер, когда мы общались с батюшкой, было так мучительно сделать выбор для себя. Я смотрел на него и восхищался, как он для себя уже сделал выбор один раз, когда давал присягу священника. И больше никакого выбора не делал. «Господи, я – Твой, действую во мне, Господи, и мной, Господи. И если есть на то Твоя благая воля, пусть будет так, как надобно Тебе, Господи».
Уже когда батюшку забрали в реанимацию, спасибо сыну, я имел возможность кратко поговорить по телефону. Это был самый последний разговор. И тогда я ему сказал слова, которые хотел бы повторить и сейчас: «дорогой отец Алексий, с тобой наша любовь и наша молитва, и все только начинается». Он как обычно, это было слышно, улыбнулся, ухмыльнулся и сказал: «да, Владыка, все только начинается».
Теперь перед ним открылась вечность. И никто из нас не сомневается, что в этой вечности будут и наши имена, с которыми он будет обращаться к Богу. Он всю свою жизнь молился о людях. Разве он оставит это дело? Нет, конечно. Он будет молиться о людях теперь вместе с дорогим отцом Илией, вместе со своими родителями, вместе со своими почившими друзьями, родными и близкими. Он будет молиться о людях и там.
Сегодня верно заметил отец Валентин в своём слове, что очень много собралось людей сюда не напрасно. Сюда всех нас привела одна любовь и благодарность к отцу Алексию. И хоть нам очень горько даются эти слова, но, думаю, каждый это почувствовал – как же было легко молиться. И литургия, и продолжительный чин отпевания просто промелькнули. И так не хочется оставлять этой молитвы, и кажется, что, да, ещё бы помолиться, ещё бы помолиться.
Это оттого, что его душа радуется. И сейчас она незримо здесь. Она, конечно, сейчас обнимает своими незримыми руками свою любимую матушку, супругу и деток. Матушка родная, дорогие детки, я вместе с вами уже тоскую. Не хватает отца Алексия. Но вместе с вами и верю, вместе с вами и люблю его. Не так, как вы. Вы намного больше, вы намного глубже, и поэтому для вас расставание невыразимо больнее, чем для каждого из нас и всех нас вместе взятых.
Но пусть эти слова, которые он повторил вслед за мною, будут утешением: «смерти нет, все только начинается, жизнь вечная». И пусть в каждом из нас тоже начнётся жизнь с хорошими поступками. Она очень быстротечна, и как бы успеть, пока живы, стать настоящими людьми, уметь всех простить, со всеми попрощаться, всем дать свое целование и любовь.
Я сохраню эту последнюю фотографию, которую он мне прислал, когда к нему приехали все внуки. И вот он в окружении внуков, как в окружении радости и любви, сам улыбается и радуется. В его глазах не было ни боли, ни тоски, ни печали. Он по-настоящему мог бы сказать слова, что «я веру совершил, и жизнь совершил, и любовь свою совершил». И нашёл ее в лице своей матушки и разделил её с детьми и своими внуками, своими чадами духовными, своими друзьями.
Какой-то удивительный сегодня день, и больно, и какая-то удивительная надежда. И даже радостно. Радостно потому, что душа его радуется. Это чувствуется. Она в свете. Я благодарю, дорогой отец Алексий, тебя, за все твои труды, которые ты совершил здесь, в этом замечательном храме, в нашем городе. Спасибо, дорогой батюшка, тебе за твою искренность, за твое умение никогда не перебивать, за твое умение подобрать такие нужные слова, которые меня много раз утешали. Спасибо, отец Алексий, что ты всегда заботился о других. Приходил ко мне, рассказывал о жизни наших священников, которым нужна помощь. Ты знал, кому нужно помочь и чем. И прежде, чем что-то я сделаю, ты говорил мне: «мы уже, Владыка, начали делать, поддержите, если это возможно». Спасибо, отец Алексий, за твою искреннюю дружбу, очень искреннюю и горячую, настоящую.
И ещё, отец Алексий, я очень благодарен тебе за твою улыбку. Всегда улыбался. Даже когда грустил, даже когда были у нас разные сложности, ты как будто бы искал повода, чтобы хоть немножко, но улыбнуться. Как, впрочем, и во время последних твоих слов, которые я услышал: «все только начинается». Прошу, отец Алексий, прости нас, и твоих сослужителей, собратий, и твою паству, прости нас за вольные и невольные обиды, за наши недосказанные слова, слова, которыми нам не хватило выразить тебе благодарность всю при жизни. Мы же знаем, что ты будешь жить. И не сомневаемся, что жить ты будешь вечно.
И помолись за нас, дорогой отец Алексий. Прими, и теперь по повелению и воле Божией последнюю нашу молитву над твоим телом, разрешающую и тебя от всех твоих согрешений, которые по естеству человеческому мы совершаем, вольных или невольных. И после этой молитвы, отец Алексий, прими и последнее целование твоей любимой матушки, деток и семьи. И потом мы отнесём тебя, как драгоценное семя, и положим у алтаря в землю, чтобы в день воскресения из мертвых ты со всеми праведниками и близкими и родными, и со своим добрым учителем и наставником, отцом Илией, восстав из мертвых, свидетельствовал бы о своей вере во Христа и любви ко всем верным Его. Моли Господа о нас, дорогой отец Алексий, а мы будем молиться о тебе горячо и усердно, с любовью и надеждой.
30 октября 2024 года. Покровский собор города Минеральные Воды.